окого расхождения между образами, которые возникают, когда мы говорим, слушаем, читаем или пишем, и реальным положением вещей. Именно символическая и знаковая сущность языка позволяет манипулировать сознанием большого количества людей. Это происходит в силу сложности и тонкости функционирования языка как особой знаковой системы, которая характеризуется следующим:
в естественном языке большинство лексем-знаков имеет более чем одно значение, то есть соотносится не с одним объектом реальной действительности. Разные значения одного языкового знака актуализируются в определенном речевом контексте. Следовательно, непонимание контекста может привести к неправильной интерпретации знака, к неправильной информации о факте действительности;
языку присуще явление полилексии как порождение многочисленных лексем, обозначающих один и тот же предмет (например, доктор, врач, лекарь, эскулап);
языку присуще явление полисемии, которым обладают полнозначные лексемы: они обладают различными вариантами значений, границы между которыми зачастую размыты, в результате чего возникает снижение ценности и эффективности речевой информации. Только знак-термин инвариантен в смысловом отношении и передает однозначную информацию;
кроме основного значения - денотации - ряд слов обладает еще определенными коннотациями (дополнительное содержание слова или выражения, его сопутствующие семантические, стилистические и эмоциональные оттенки), которые накладываются на основное значение и служат для выражения разного рода экспрессивных, эмоционально-оценочных обертонов. Слова с определенными коннотациями в политическом дискурсе могут искажать или тенденциозно представлять информацию о реальном факте, которая содержится в основном значении слова.
Вопрос об истине является одним из самых фундаментальных вопросов, связанных с употреблением языка. Изучение лжи в процессе коммуникации составляет непосредственный предмет лингвистического исследования, особенно в тех случаях, когда ложь начинает культивироваться как искусство.
Модель, по которой обычно происходит построение современных манипулятивных технологий вербального воздействия в политике, опирается на теорию коммуникации. Указанная теория в завершенной форме представлена в трудах Гарднера С. [99]. Язык рассматривается как двухкомпонентный феномен, как структурная система элементов определенного общего значения. Речь же определяется как коммуникативный процесс, состоящий из четырех основных компонентов: говорящий, слушающий, высказываемая мысль и средство передачи мысли - язык. Иными словами, структура обмана как акта коммуникации, вообще ситуация коммуникации - это такая «ситуация, в которой отправитель (субъект речи, коммуникатор) имеет «нечто» (сообщение), что он хочет (намерение) передать получателю (адресату речи, реципиенту)». Тот, кто обманывает, производит дезинформирующее действие. Это «обманывающий» субъект речевой коммуникации. Тот, кого рассчитывают обмануть, кому адресован обман, - «обманываемый» объект речевой коммуникации. Нами был произведен анализ телевизионных роликов с выступлениями политических лидеров в ходе предвыборной компании 1999 года в Государственную Думу РФ. В результате были выявлены и классифицированы основные лингвистические приемы манипулирования общественным сознанием электората:
Ложная денотация является самым простым языковым средством для манипулирования общественным сознанием, но не очень надежным - это ложь «в чистом виде». В.В Жириновский: «…Жалеть нужно нашу армию, потому что это защитница нашего государства, поэтому, когда депутаты от фракции «Яблоко» выезжали и уговаривали солдат сдаться в плен в ту первую чеченскую войну, - это преступление. Это не депутаты, это государственные преступники.» <…> «Явлинский ни одного дня не служил в армии, он вместо этого лежал в психиатрической больнице 2 года, чтобы избежать призыва в вооруженные силы. Зюганов картошку в армии чистил, как нарушитель воинской дисциплины, и сержантское звание у него. Я - полковник российской армии и прошел большую школу, служил в горячих точках.»
Одним из распространенных методов дезинформации является употребление лексем, относящихся к целому классу объектов, родовых, широкого значения вместо видовых. Такие слова не дают возможности составить четкое представление о факте, событии или явлении, то есть возникает эффект семантической фасцинации, “лингвистического тумана”. Это т.н. сложный политический эвфемизм. Е.Т. Гайдар: « Я знаю, что отношение к тому, что мы делали в те годы сегодня в России в высшей степени разное. Я хочу обратиться к тем, кто, несмотря на все несовершенства нашей жизни, все же ценит то, что было завоевано <…> К сожалению, та рыночная экономика, которая сформировалась, в высшей степени отлична от той модели, на которую мы ориентировались, от того, за что мы боролись.»
М.С. Горбачев [Партия социал-демократов]: «Почему мы сейчас начинаем эту работу? Да потому что надо было и вам по настоящему разобраться, что такое была перестройка, в чем ее достижения, в чем ее слабости, почему она оборвалась. Вам надо было разобраться и, наконец, прийти к определенным выводам, что из себя представляют нынешний режим, что из себя представляют те реформы, которые [он] проводил <…> Вот в этих условиях, мы считаем, проявляем инициативу по созданию партии. Мы эту партию будем создавать, строить начиная снизу, объединяя всех людей, которые не замараны, не запачканы, пользуются реальным авторитетом, людей молодых, среднего возраста с тем, чтобы это была молодая, энергичная, активная партия, устремленная не назад, а в будущее, и которая работала бы в интересах людей.»
Неограниченные возможности в манипуляции общественным сознанием дает выбор того или иного языкового символа для обозначения факта или явления действительности. Этот прием Л. Фей ...........
Страницы: 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | [12] | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 |
|