|
ativo nos llamamos. De quien, por a quien, en quien, sin quien, ablativo caso es» [10]. Блаке указывает на те синтаксические явления, которые используются в качестве доказательств в романских глоссах; некоторые из них являются простой синтаксической заменой латинским падежам. Примеры предлога, стоящего перед объектом, соответствуют функциям дательного падежа и, следовательно, не предполагают создание синтагмы «предлог + прямое дополнение». Также не удивительно, что у страдательного залога появляется синтетическая форма c se (iustificabuntur: по se endrezaran), так как есть документальные свидетельства этого явления, начиная с поздней латыни, а поэтому речь идет о явлении, унаследованном романскими языками уже из поздней латыни, хотя это было также присуще вульгарной латыни.
Рукопись из Силоса, датируемая второй половиной X века, так же как Эмилианский глоссарий, составлена из религиозных текстов и юридических документов. Обе рукописи имеют особенности, свидетель-ствующие о наварро-арагонском происхождении: латинские слова глоссируются одними и теми же испанскими, в них одни и те же ошибки и орфография их едина, что говорит о компилятивном характере глосс.
Тот факт, что объяснение здесь дается через испанский романсе, ставит обе рукописи в особое положение среди подобных глоссариев в Европе, потому что обычным было как раз латинское объяснение латинского слова.
Р. Менендес Пидаль открыл еще несколько документов, относящихся к раннему периоду испанского языка, но уже не носящих характера глосс. Среди них известная рукопись из Леона «О расходе сыра в мо-настыре», написанная около 980 г. Однако большая часть найденных рукописей отно-сится к XI веку.
Глоссы Силенсеса подтверждают изложенные выше данные. Речь идет только о лексических и фразеологических глоссах с очень примитивной орфографией, но адаптированных к романскому произношению (cf, laiscare < laxare, где isc = /s/, CT > it: fruitu; in= /n/: vergoina; генеративный знак палатализации: siegan, < sedeant, jermano < germanu, ajaf < habeat, дифтонги [jй] [ wй], TY = ci: precio, ALT > ot: sotare < saltare, сохранение консонантных групп посредством потери межударного гласного: per necessifafe inedie: de la famne). Хотя в тексте глоссария нет грамматических глосс, в нем представлены синтаксические особенности романского языка: артикль (el, la, los; v. gl: Cadabera: elos cuerpos), который приобретает сжатую форму: enos, ena (как и в Эмилианских глоссах: ena pollutjone), не относящийся к кастильскому языку lures (mostruose: qui fingen lures faces), предложное управление (singulos: por totos, in licore: en qualbis bebetura), порядок романских слов (alos justanos bicinos, akelos qui fornaren) и т. д. В лексическом плане мы наблюдаем такую же ситуацию, что и в глоссариях из Сан-Милана; здесь есть не только глоссы, перешедшие из латинского языка в романский, но также из латинского языка (другой латинский): fingunt: simulant; consulat: inferrogat; clerus: presbiter; aves: volatilias; edeit: manducare. Иногда встречаются глоссы, которые не адаптированы к романскому языку (exercent: faciunt) или создают целую синтагму (sine consensu: voluntate consentitu).
Таким образом, в глоссариях из Силоса и Сан-Милана наблюдаются похожие лингвистические ситуации, то есть перенос на письмо устного романского языка, а также существование двух уровней латинского языка: уровень текста, который интерпретируется; уровень нероманской глоссы, с помощью которого также анализируется текст.
Из этого поверхностного анализа глоссария, содержащегося в кодексе 46 R.A.H., и глосс Сан-Милана и Силоса можно сделать следующие выводы:
1) латинский язык - был языком, изучаемым и преподаваемым до Х века посредством грамматик и глоссариев типа латинский - латинский, что указывает на некоторое наслоение испанского и латинского языка, который был единственным письменным языком до этого века;
2) в какой-то определенный момент, который относится к Х веку (дата создания кодекса 46 R.A.H.), язык ...........
Страницы: 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | [12] | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 |
|
