Проблема перевода бытовых реалий - дипломная работа

Как-то раз он рассказал о своей мечте своим товарищам по Двору Отбросов, они лишь принялись издеваться и безжалостно потешаться над ним. После этого Том решил никогда больше никому не рассказывать о своих мечтах*.

He often read the priests old books and got him to explain and enlarge upon them. His dreamings and readings worked certain changes in him by and by. His dream-people were so fine that he grew to lament his shabby clothing and his dirt, and to wish to be clean and better clad. He went on playing in the mud just the same, and enjoying it, too; but instead of splashing around in the Thames solely for the fun of it, he began to find an added value in it because of the washings and cleansings it afforded.

Tom could always find something going on around the Maypole in Cheapside, and at the fairs; and now and then he and the rest of London had a chance to see a military parade when some famous unfortunate was carried prisoner to the Tower, by land or boat. One summers day he saw poor Anne Askew and three men burned at the stake in Smithfield, and heard an ex-bishop preach a sermon to them which did not interest him. Yes, Toms life was varied and pleasant enough, on the whole.

Он часто читал старые книги священника, а когда не понимал их смысла, просил отца Эндрю объяснить или дополнить их своими собственными рассказами. Со временем чтение книг и мечтания что-то изменили в Томе. Его выдуманные герои были так изящны и нарядны, что он стал стыдиться своих лохмотьев. Ему захотелось быть чистым и хорошо одетым. Хотя Том и продолжал по-прежнему, с удовольствием возиться в грязи, в Темзе он плескался не только ради забавы, но и для того, чтобы отмыться.

Тому всегда было на что поглазеть в Чипсайде (2) возле майского шеста (2) или на ярмарках. Помимо этого он, как и все остальные лондонцы, имел возможность полюбоваться военным парадом, когда какого-нибудь несчастного дворянина везли в тюрьму Тауэр (1) на лодке или по земле. Однажды летним днём Том видел как сожгли на костре в Смитфилде (2) бедную Энн Эскью (2), а вместе с нею ещё трёх человек и слышал как какой-то бывший епископ читал им проповедь, которая, впрочем, мало заинтересовала его. Да, в общем, жизнь Тома была приятна и разнообразна.

By and by Toms reading and dreaming about princely life wrought such a strong effect upon him that he began to act the prince, unconsciously. His speech and manners became curiously ceremonious and courtly, to the vast admiration and amusement of his intimates. But Toms influence among these young people began to grow now, day by day; and in time he came to be looked up to by them with a sort of wondering awe, as a superior being. He seemed to know so much! And he could do such marvellous things! And withal, he was so deep and wise! Toms remarks and Toms performances were reported by the boys to their elders; and these, also, presently began to discuss Tom Canty, and to regard him as a most gifted and extraordinary creature. Full-grown people brought their perplexities to Tom for solution, and were often astonished at the wit and wisdom of his decisions. In fact, he was become a hero to all who knew him except his own family - these only saw nothing in him.

Постепенно чтение книг и мечты о жизни королей так сильно подействовали на него, что невольно Том стал вести себя как настоящий принц. Его величественные и церемонные речь и манеры восхищали и в то же время забавляли его товарищей. Но влияние Тома во Дворе Отбросов возрастало с каждым днём, и через некоторое время его сверстники стали относиться к нему с благоговейным трепетом, как к некоему высшему существу. Им казалось, он так много знает, и может делать такие удивительные вещи! И вообще он был такой умный! О каждом замечании, о каждом поступке Тома, его друзья рассказывали своим родителям, которые то же, в свою очередь начали обсуждать Тома Кенти, считая его чрезвычайно умным и одарённым мальчиком. Теперь взрослые обращались к нему за советом в затруднительной ситуации, и только поражались остроумию и мудрости его решений. Он был героем для всех, кто знал его, но для своей семьи он был никем.

Privately, after a while, Tom organized a royal court! He was the prince; his special comrades were guards, chamberlains, equerries, lords and ladies in waiting, and the royal family. Daily the mock prince was received with elaborate ceremonials borrowed by Tom from his romantic readings; daily the great affairs of the mimic kingdom were discussed in the royal council, and daily his mimic highness issued decrees to his imaginary armies, navies, and viceroyalties.

After which he would go forth in his rags and beg a few farthings, eat his poor crust, take his customary cuffs and abuse, and then stretch himself upon his handful of foul straw, and resume his empty grandeurs in his dreams. And still his desire to look just once upon a real prince, in the flesh, grew upon him, day by day, and week by week, until at last it absorbed all other desires, and became the one passion of his life.

Спустя некоторое время Том завёл себе настоящий королевский двор. Он был принцем, его ближайшие товарищи были телохранителями, гофмейстерами (2), конюшими (2), камергерами, фрейлинами (2) и членами королевской семьи. Каждый день самозванного принца встречали по церемониалу, вычитанному Томом из старинных романов; каждый день великие дела его мнимой державы обсуждались на королевском совете; каждый день его высочество мнимый принц отдавал приказы воображаемым армиям, флоту и заморским владениям.

После всего этого Том шёл просить милостыню, одетый в лохмотья, глодал чёрствую корку, получал обычную долю побоев и оскорблений, а потом, растянувшись на своём убогом ложе из вонючей соломы предавался мечтам о своём воображаемом величии. Но желание увидеть хотя бы раз настоящего принца из плоти и крови не оставляло его; оно возрастало с каждым днём, с каждой неделей, и вскоре заслонило собой все оста ...........